Парадокс Кураева
Еще в воскресенье дьякон Андрей Кураев рассуждал о правах человека во «Временах» Познера (кстати, в компании с еще одним человеком, который недавно также побывал в Слободском, доктором философских наук Игорем Чубайсом), а в понедельник собственной персоной появился в Слободском. Именитый богослов шагнул из навороченного джипа, сделал несколько звонков по мобильнику и направился в актовый зал пятой школы к ожидавшим его мирянам. Во всей его фигуре, движениях, выражении лица чувствовалась неимоверная усталость. Постоянные разъезды по городам и весям России-матушки не подразумевают отдых.
Представитель местного духовенства сообщил собравшимся, что Андрей Кураев известный, причем не американский, миссионер. На слове «миссионер» предлагаю заакцентировать ваше внимание. Именно здесь кроется парадокс Кураева. Он пропагандирует православие в православной стране, а не где-нибудь в Африке или Австралии. Порой на вопрос «Зачем?» не находят ответа и люди в рясах. Однако в сегодняшних условиях правильнее было бы называть Кураева не миссионером, а, сообразно времени, пиарщиком православного христианства.
Создавая своим выступлением в целом положительный образ православия, отец Андрей говорил о метаморфозах церковных обычаев, причем отрицательных. Так Кураев, опираясь в лекции, словно старец о клюку, на книгу XVII века о путешествии в Москву некоего православного араба дьякона Павла, рассказал следующее:
— Женщины шли в храм (XVII век), нарядившись в лучшие свои одежды. Сегодня этого нет. Если современная девушка войдет в храм в современной одежде, то бабушки ее непременно похулят. А вы сами, бабушки, по церковному одеты али нет? Посмотрите на картины русских художников XVII века. Шли в храм девушки в самых сарафанистых, ярких, красивых платьях, — поведал отец Андрей и тут же философски подытожил: — Перемена национального костюма означает перемену восприятия народом собственной веры.
Во время Великого поста актуально прозвучала информация дьякона Кураева о говении:
— Как постились люди в XVII веке? Картошки не было, макарон тоже. Соленая капуста да огурцы. Кроме бедняков и крестьян никто в пост не ест рыбу. Для богатых это большой грех. А бедной прихожаночке, вдов солдатской? Возможности у людей разные, а пост он один для всех.
Вот так богослов интерпретирует, казалось бы, общеизвестные догматы в течение своей лекции и подчеркивает, что вера не должна быть рюкзаком с запретами, сильно давящим на ноги. Услышавший просвещается, а просто слушающий порой недоумевает. Старушка, сидящая впереди, в глубине своей христианской души даже пожалела, что пришла на встречу: «Не того я ожидала здесь услышать». Старшее поколение, которое сегодня и является основной паствой церквей, не «догоняет» мыслей продвинутого богослова. Впрочем, чего именно бабуля хотела узнать от Кураева, она тоже не ведает. А вот светскому человеку дьякон Андрей более понятен. Свой среди чужих, чужой среди своих.
Подытожил встречу известный богослов своей тревогой о дне сегодняшнем. По Кураеву, у современного православия слишком женское лицо (не может мальчик полноценно воспитываться в женском коллективе). И тут же задается вопросом: как из православного мальчика воспитать русского воина, который встанет на защиту отчего дома?
Кураев уехал из города. Но остался в сердцах «студентов», посетивших его лекцию. И многие из них уже знали: мудрый богослов в черной рясе снова вернется в Слободской, чтобы в очередной раз приоткрыть завесу над таким своим и одновременно чужим православием.
С. Наговицин.
«Слободские куранты»