Три обиды за Грина
Как-то в мои студенческие годы на одной шумной и многочисленной вечеринке разговор зашел о романтиках. Круг собравшихся, как положено по закону жанра, раскололся на два лагеря. «Физики» клеймили «лириков-романтиков», а те в свою очередь опрокидывали ушата со своим миросозерцанием на любителей точной науки. Чтобы как-то разрядить обстановку, я предложил поднять бокалы за Грина. Сейчас с помощью логики объяснить появление подобного тоста в тот момент за столом решительно не могу. Затем последовал и результат: и «физики», и «лирики» опорожнили стаканы, слившись в едином экстазе. Грин послужил своеобразной мантрой, объединившей, казалось, необъединяемое.
Один приятель потом меня как-то приватно спросил: «Что это ты тогда о Грине вспомнил?» Я ответил ему примерно следующее: «Мы с Грином родом из одного города, может быть, поэтому». Приятель улыбнулся, посчитав ответ за шутку: «Как, Грин из Слободского? Не может быть». Именно в тот момент я осознал, что тут же, на месте, доказать свою правоту решительно нечем.
Вторая обидка за Александра Степановича выпестовалась в сознании летом 2003 года. Тогда представилась возможность пообщаться с собкором «Новой газеты» Борисом Бронштейном, который свою обиду за Грина после посещения нашего города передал мне. Его чувство отразилось на своеобразных путевых заметках в 58-м номере «Новой газеты» за 2003 г. (название «Путин эмигрировал:»). «37-тысячный город Слободской должен быть знаменит хотя бы потому, что здесь родился Александр Грин, — пишет корреспондент. — Однако когда приезжаешь в Слободской, возникает ощущение, что здесь родился Ленин. Память автора «Детской болезни «левизны» в коммунизме увековечена здесь так, словно он написал «Алые паруса». Памятники вождю-прагматику издевательски подчеркивают отсутствие в городе памятника писателю-романтику: Музея Грина в городе тоже нет, хотя в музейном деле слободчане знают толк: В городе есть детский парк имени Пушкина, но никак не Грина. Готовится к открытию культурный центр, оформленный якорями: Название центру дали в честь знаменитого корабля. Думаете, «Бегущая по волнам»? Да нет же — «Аврора».
В третий раз обуяла досада по поводу писателя-романтика совсем недавно. В газете «Труд» за 5 марта т.г. в материале «Грин: А хто это?» говорится, что в Старом Крыму на грани разрушения уникальный дом-музей замечательного писателя: «Для того, чтобы войти на территорию дома-музея, нужна определенная сноровка. Калитка срывается с петель, деревянный штакетник рассыпается, каменная кладка разбита и в любой момент может рухнуть. Крыльцо у входа требует срочного ремонта, как, впрочем, и весь дом: В нынешнем году, когда отмечается 125-летие писателя-романтика, на Украине об этом юбилее, похоже, забыли: Лишь недавно удалось отремонтировать протекающую крышу: деньги прислали потрясенные бедственным положением музея ветераны из Киева: Три года назад была разрушена могила Александра Грина. Хулиганы распилили бронзовую статую героини романа «Бегущая по волнам» Фрези Грант и сдали ее в утильсырье. Как цветной металл».
Грин для Слободского — что Пушкин для России. На нем можно уверенно строить положительный образ города, но этого пока не происходит. Мы, слобожане, похоже, о Грине вообще начинаем забывать. На ремонт крыши дома-музея скинулись киевские пенсионеры. А мы чем помогли? Обидно за Грина.
С. Наговицин.
«Слободские куранты»